Найти работу и наладить свою жизнь ты всегда успеешь, а паб закрывается через пять часов. © Black Books | „Du bist verrückt mein Kind, du mußt nach Berlin“ © Franz von Suppé
(не знаю, как обозвать это нечто… Напечаталось – и ладно!)
Твои волосы тогда пахли осенним ветром… Ветром Средиземья, ветром северным – холодным, но таким свежим! А сам ты был как осенний рассвет - такой же ясный, такой же светлый. И такой же быстрый – ведь я видела тебя всего несколько минут. Нет, никогда ты не вспомнишь – да и зачем? – простую аданэт, подавшую тебе чашу с водой в каком-то селении, когда ты отправлялся на север. А вот я тебя не забуду. Прости, что я зову тебя на «ты». Я это делаю лишь потому, что ты никогда этого не узнаешь, и никогда не будешь моим. Это правильно. Тогда почему мне так больно?
Тогда ты взял чашу у меня из рук и глянул мне – нет, не в глаза – в душу мою глянул. Что, что ты там увидел, если для меня самой она – тайна?! Что ты там разглядел? Мне никогда этого не узнать, мне никогда не поговорить с тобой, мне никогда не услышать, как ты поёшь. Мне остались лишь обрывки того дня – невесомые, как клочья тумана, как тени, скользящие в вечернем лесу; твой взгляд, как небо, лёгкое прикосновение твоей руки к моей, которое обожгло меня, и ветер, порывом разметавший твои волосы. Нет, это не ветер донёс до меня запах осенней листвы – это ТЫ. Как будто ты сам был ветром и лесом.
Я не жду тебя – я знаю: ты не вернёшься. Не спрашивайте меня откуда, потому что я не дам вам ответ. Зато я знаю ещё кое-что – даже там, куда ты ушёл, даже в своём благословенном Валиноре, когда твоя возлюбленная опустит на твою голову венок из самых прекрасных цветов Амана, твои волосы не впитают их запах – они по-прежнему будут пахнуть осенним ветром. Ветром Средиземья…
Твои волосы тогда пахли осенним ветром… Ветром Средиземья, ветром северным – холодным, но таким свежим! А сам ты был как осенний рассвет - такой же ясный, такой же светлый. И такой же быстрый – ведь я видела тебя всего несколько минут. Нет, никогда ты не вспомнишь – да и зачем? – простую аданэт, подавшую тебе чашу с водой в каком-то селении, когда ты отправлялся на север. А вот я тебя не забуду. Прости, что я зову тебя на «ты». Я это делаю лишь потому, что ты никогда этого не узнаешь, и никогда не будешь моим. Это правильно. Тогда почему мне так больно?
Тогда ты взял чашу у меня из рук и глянул мне – нет, не в глаза – в душу мою глянул. Что, что ты там увидел, если для меня самой она – тайна?! Что ты там разглядел? Мне никогда этого не узнать, мне никогда не поговорить с тобой, мне никогда не услышать, как ты поёшь. Мне остались лишь обрывки того дня – невесомые, как клочья тумана, как тени, скользящие в вечернем лесу; твой взгляд, как небо, лёгкое прикосновение твоей руки к моей, которое обожгло меня, и ветер, порывом разметавший твои волосы. Нет, это не ветер донёс до меня запах осенней листвы – это ТЫ. Как будто ты сам был ветром и лесом.
Я не жду тебя – я знаю: ты не вернёшься. Не спрашивайте меня откуда, потому что я не дам вам ответ. Зато я знаю ещё кое-что – даже там, куда ты ушёл, даже в своём благословенном Валиноре, когда твоя возлюбленная опустит на твою голову венок из самых прекрасных цветов Амана, твои волосы не впитают их запах – они по-прежнему будут пахнуть осенним ветром. Ветром Средиземья…
